ВЫСТУПЛЕНИЕ Ю.А.ЛЫСОВА

          в Ступинском городском суде                     

                                           16 мая 2007г.                                                                                                                         
                  в качестве представителя М.Н.Агаповой
                    по делу «О восстановлении на работе»

    ПРЕАМБУЛА

   Приказом генерального директора ЗАО «Жилевская металлобаза» Я.Г.Лейзмана № 244/К от 16.08.2006 г. моя доверительница Агапова М.Н. была уволена с работы в должности кладовщика по ст.81, п.5 ТК РФ.

    М.Н.Агапова является матерью-одиночкой, имея на своем иждивении несовершеннолетнюю дочь. Вследствие увольнения эта семья оказалась в крайне тяжелом положении, и потому особенно нуждается в защите государством и его правоохранительными (в том числе и судебными) органами.

    ПОЗИЦИИ  СТОРОН

    Каждая сторона в суде, как истец, так и ответчик, отстаивала ту позицию, которую данная сторона обозначила в ходе судебного разбирательства. В процессе судебного производства с принятием определения суда кассационной инстанции от 18.12.2006 г., дополнительно обозначилась и позиция Мособлсуда.

    Позиция ответчика (работодателя).

1.      Все кладовщики предприятия не имеют должностных отличий и работают в две смены. Каждая смена работает с 9.00 до 21.00 (по 12 часов) два дня подряд, затем двухдневный перерыв (в это время работает другая смена).

2.      Рабочим местом кладовщика М.Н.Агаповой является офис Работодателя (?), расположенный в с. Ситне-Щелканово (л.д. 10-12, Трудовой договор № 66 от 01.04.2005 г.).

3.      М.Н.Агапова обязуется выполнять обязанности, определенные Перечнем должностных обязанностей, указанных в Приложении № 1 к трудовому договору № 66 от 01.04.2005 г. Данное Приложение (данный Перечень) является неотъемлемой частью Трудового Договора (л.д. 10-12, трудовой договор).

4.      Другие обязанности, кроме предусмотренных Приложением № 1, могут быть поручены Работодателем М.Н.Агаповой при условии, что они прямо или косвенно относятся к этим должностным обязанностям, указанным в Приложении № 1 к трудовому договору (л.д. 10-12, трудовой договор).

5.      Кроме того к должностным обязанностям М.Н.Агаповой относится строгое соблюдение правил техники безопасности на рабочем месте, а также правил и положений по безопасным условиям труда (л.д. 10-12, трудовой договор).

6.      Работодатель обязуется создать М.Н.Агаповой условия труда, необходимые для выполнения последней своих трудовых обязанностей, изложенных в Приложении №1 к трудовому договору № 66 от 01.04.2006 г. в качестве неотъемлемой части данного Договора (л.д. 10-12, трудовой договор).

7.      Любое изменение данного Договора должно быть оформлено в виде дополнения, подписанного обеими Сторонами (л.д. 10-12, трудовой договор).

8.      Распределение по складам не существует, ежедневно кладовщики работают там, куда пошлет начальник, и делают ту работу, которую он поручит.

9.      Доказательством отсутствия закрепления кладовщиков за отдельными складами является то, что (цитирую утверждение представителя ответчика) «Письменных распоряжений о работе на определенном складе нет» (л.д. 244-1).

10.  М.Н.Агапова подчиняется непосредственно начальнику отдела грузовой деятельности (л.д. 10-12, трудовой договор № 66 от 01.04.2005 г.).

11.  На предприятии существует склад №17, складов № 17/1 и № 17/2 не существует.

12.   13.08.2006 г. М.Н.Агапова с 20.00 часов прекратила работу по приему товарно-материальных ценностей на складе № 17/1 без уважительных причин (л.д. 5,18, Приказ об увольнении № 244/к).

13.  13-14 августа 2006 года вагон на складе № 17/2 разгрузили другие люди, М.Н.Агапова не принимала в этом участие (л.д. 244, утверждение представителя ответчика).

14.  М.Н.Агапова 12-13 августа 2006 года отказалась выполнять свои служебные обязанности (л.д. 15, 18, Приказ об увольнении № 244/К).

15.  М.Н.Агапова не выполнила должностную инструкцию № 33 (л.д. 244-2).

    Позиция истца.

1.      Все кладовщики предприятия распределены по складам, при этом, если на каком-то складе не хватает кладовщика, должна действовать норма, записанная в должностной инструкции кладовщика под пунктом 1.7 (цитирую): «На время отсутствия Кладовщика (отпуск, болезнь, командировка и пр.) его обязанности исполняет лицо, назначенное в установленном порядке приказом Генерального директора. Данное лицо приобретает соответствующие права и несет ответственность за качественное и своевременное исполнение возложенных на него обязанностей».(л.д. 21, должностная инструкция кладовщика). Однако, эта норма не соблюдается.

2.       М.Н.Агапова изначально со дня приема на работу была закреплена и работала на складе № 17/2 (до августа 2005 г. – склад №17). Она отвечала за сохранность металлопродукции именно на этом складе (л.д. 39-40 т.1, журнал инструктажа, л.д. 11 т. 2, показания кладовщика Н.В.Каменевой, л.д. 36, показания кладовщика А.В.Мизернюк).

3.      В письме № 65 от 15.03.2007 г. генеральный директор ЗАО «Жилевская металлобаза» утверждает, что «Агапова М.Н. являлась материально ответственным лицом и отвечала за сохранность металлопродукции на складах № 15, 17, 23» (л.д. 141). Но Генеральный директор не разъясняет, каким образом могла М.Н.Агапова отвечать за сохранность металлопродукции на тех складах, где она не работала.

4.      13.08.2006 г. при разгрузке вагона на складе № 17/2 стропальщики А.Н.Ермаков, Г.Н.Колосов, Н.И.Панин находились в нетрезвом состоянии.

5.      Состояние склада № 17/2 на 13.08.2006 г. не соответствовало требованиям ТБ по безопасному производству работ (л.д. 20 Предписание по ТБ № 15).

6.      Свои служебные обязанности М.Н.Агапова не нарушала. Ответчик (работодатель) не представил суду, подписанный сторонами документ (Приложение № 1 к трудовому договору № 66 от 01.04.2005 г.), с перечислением должностных обязанностей, которые М.Н.Агапова обязалась выполнять, при заключении трудового договора. Какой пункт, какую правовую норму этого внутреннего локального акта предприятия М.Н.Агапова нарушила, ответчик (работодатель) не сообщает (л.д. 35-1-2, т. 2). Ответчик (работодатель) также отказался в суде назвать какой пункт, какую правовую норму должностной инструкции кладовщика нарушила или не выполнила М.Н.Агапова (л.д. 35-1-2, т. 2)

7.      Если распределения кладовщиков по складам не было, как утверждает ответчик, то почему к М.Н.Агаповой нет претензий за то, что она не работала на складах № 15 и №23, а есть претензии только по складу № 17/1?

8.      Такая ситуация подтверждает не отсутствие распределения кладовщиков по складам, как в этом ответчик пытается убедить суд, а напротив, подтверждает, существование «распределения». И лишь с введением в эксплуатацию нового склада № 17/1, а точнее, на втором этапе эксплуатации этого нового склада, когда с него были сняты кладовщики, возникла проблема. Запустив в эксплуатацию дополнительную производственную единицу – склад № 17/1, руководство предприятия тем самым возложило на кладовщиков дополнительные обязанности, не отрегулировав эти изменения в соответствии с действовавшей в тот период ст. 73 ТК РФ «Изменение существенных условий трудового договора». Образовавшуюся «дырку» на складе № 17/1 руководство предприятия стало затыкать разовыми поручениями кладовщикам других складов. Тот, кто отнесся отрицательно к такой «самодеятельности» руководства, попал в немилость.

    Позиция Мособлсуда.

    В связи с тем, что судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в качестве кассационной инстанции приняла по данному делу свое Определение от 18 декабря 2006 года, отменяющее Решение Ступинского городского суда от 16 октября 2006 года, к позиции истца и ответчика добавилась позиция Мособлсуда. Эта позиция включает в себя выводы и замечания Мособлсуда, отраженные в выше отмеченном Определении.

    Мособлсуд поставил под сомнение, (цитирую) что «…факт невыполнения трудовых обязанностей при разгрузке вагонов на складе 17/1 и 17/2 без уважительных причин 12 и 13 августа в суде нашел подтверждение». Мособлсуд отметил, (цитирую) что «…при разрешении данного спора, судом не были установлены все обстоятельства, имеющие значение для разрешения данного трудового спора». В том числе не дано оценки Приказа №60 от 27 апреля 2005 года. Мособлсуд указал на то, что Ступинским городским судом не установлено (цитирую):

- «…где было определено рабочее место Агаповой М.Н.»;

- «…за сохранность какого склада она несла ответственность»;

- «…на основание какого распоряжения Агапова должна была выполнять работы по приему товарно-материальных ценностей на складах №17/ и №17/2»;

    В своем Определении Мособлсуд также предложил обратить внимание, проверить и дать оценку следующим сообщениям истицы (цитирую):

- «…Агапова ссылается на невозможность проводить выгрузку из вагона в связи с нарушением техники безопасности. В материалах дела имеется предписание… об устранении выявленных нарушений на складе 17/2, которые необходимо было устранить, однако это судом не принято во внимание и не дано этому оценки»;

- «…Агапова указывает на то, что 14 августа 2006 года вагоны были разгружены».

    ЗАДАЧА  СУДЕБНОГО  РАЗБИРАТЕЛЬСТВА

    В ходе данного судебного разбирательства суду предстояло получить ответы на все вопросы, заключенные, как в позиции истца и ответчика, так и в позиции Мособлсуда. При этом важно было руководствоваться Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004г. №2, п. 23 (цитирую): «При рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя».

ИСТОРИЯ  ВОПРОСА

    Согласно трудового договора (контракта) № 66 от 01.04.2005 г. и приказа № 77/К от 01.04.2005г. М.Н.Агапова была принята на работу в ЗАО «Жилевская металлобаза» на должность кладовщика в отдел грузовой деятельности .В Положении об отделе грузовой деятельности эта должность называется «кладовщик склада (площадки)». При этом, согласно пункта 3.1 трудового договора (контракта) на М.Н.Агапову были возложены обязанности, указанные в подписанном ей Приложении №1 к настоящему трудовому договору, которое являлось неотъемлемой частью данного договора (см. л.д. 10-12, 13, 78, Трудовой договор(контракт) №66, Приказ №77/к, Положение об отделе грузовой деятельности).

    Во время приема на работу моей доверительницы на предприятии действовало три склада или склада-площадки (в разных документах они называются по-разному). Каждый из складов имел свой номер - №15, № 17 и № 23. За моей доверительницей был закреплен склад (или склад-площадка) №17 с соответствующей материальной ответственностью (впоследствии он стал числиться под №17/2). Это подтверждается материалами судебного дела (л.д. 16, Приказ «О назначении материально-ответственных лиц» № 60 от 27.04.2005г., л.д. 39,40 Журнал инструктажа, показаниями свидетелей).

    В трудовом договоре (контракте) с М.Н.Агаповой не оговаривалось то условие, что со временем будет запущен в работу ещё один склад (№ 17/1) и ее будут принуждать обслуживать и этот склад.

    Через несколько месяцев (в августе 2005 года) был открыт этот (четвертый) склад. Он получил №17/1, а тот склад, в котором работала моя доверительница, стал числиться, как было уже сказано, под №17/2. Для обслуживания этого нового склада были приняты на работу кладовщиками Ю.П.Рыжов и В.В.Полыновкина. Затем на предприятии появился еще один кладовщик – Л.В.Кувшинова. Никаких конфликтов и претензий к моей доверительнице в это время у руководства предприятия не было, хотя она продолжала работать только на одном складе, ставшим носить № 17/2.

    Весной 2006 года было принято решение о передачи нового четвертого склада в аренду другой организации. В связи с этим данный склад №17/1 стали освобождать от, хранящейся в нем, металлопродукции. В марте месяце этого 2006 года кладовщик Ю.П.Рыжов уволился с работы. Затем кладовщик В.В.Полыновкина в июне того же года была переведена на другой склад. А в июле месяце все того же 2006 года руководство предприятия от затеи передачи склада №17/1 в аренду отказалось и данный склад решили вновь использовать по его прямому назначению. Но кладовщиков на нем уже не было. Это обстоятельство и послужило началом того конфликта, который в настоящее время рассматривает суд

    О существовании четвертого склада – склада №17/1 свидетельствуют следующие, имеющиеся в судебном деле, документы: Приказ №244/К от 16.08.2006г., Приказ №67 от 21.07.2006г., Приказ №75 от 14.08.2006г., служебная записка №1 диспетчера Г.Д.Кузуро от 14.08.2006г., служебная записка №3 диспетчера Г.Д.Кузуро, Предписание №15 инженера ОТ и ТБ от 14.08.2006г., документ под названием «Ответственные кладовщики…», свидетельские показания представителя работодателя, диспетчера Г.Д.Кузуро, кладовщиков В.И.Полыновкиной, Н.В.Каменевой, А.В.Мизернюк.

    Чтобы определить время ввода в эксплуатацию четвертого склада - склада №17/1, достаточно сравнить два, находящихся в судебном деле, документа. Это Приказ №60 от 27.04.2005г. и Приказ №67 от 21.07.2006г. Из Приказа №60 видно, что на момент издания данного Приказа, т. е. на 27 апреля 2005 года склад №17/1 еще не существует, а под №17 в Приказе значится склад, который впоследствии получит №17/2. Это и подтверждает Приказ №67. Из этого Приказа следует, что на момент его издания, а именно 21 июля 2006 года, уже существуют, обозначенные в Приказе, и склад №17/1, и склад №17/2 (ране значившийся под №17). Таким образом, два приведенных приказа свидетельствуют, что склад №17/1 был введен в эксплуатацию после 17 апреля 2005 года, т.е. после принятия на работу моей доверительницы, и до 21 июля 2006 года. Показания свидетеля – кладовщиков В.И.Полыновкиной и А.В.Мизернюк подтверждают и уточняют этот срок (л.д. 247-2 т. 1, 35-1-2 т. 2). Свидетель В.И.Полыновкина утверждает, что она была принята на работу одновременно с М.Н.Агаповой. По ее словам, склад №17/1 в это время еще не действовал, а в эксплуатацию он был введен лишь в августе 2005 года. Эти показания совпадают с утверждениями М.Н.Агаповой. Тоже самое подтверждает свидетель А.В.Мизернюк.

    И так, во время прихода на работу моей доверительницы на предприятии действовало три склада. За моей доверительницей был закреплен (с соответствующей материальной ответственностью) склад №17, впоследствии получивший №17/2. Этот склад и был ее рабочим местом, куда она приходила на работу, где принимала, хранила и отпускала металлопродукцию, и откуда после окончания рабочей смены уходила домой. По этому складу М.Н.Агапова ежесменно оформляла приходно-расходные и другие отчетные документы, участвовала в инвентаризации, подписывала различные акты и т.п. Только здесь она и могла реализовать те должностные обязанности, которые записаны, в представленной ответчиком, должностной инструкции кладовщика (цитирую): «Для выполнения возложенных на него функций Кладовщик:…2.9. Составляет по мере необходимости акты недостачи и пересортицы…2.11. Сверяет остатки металлопродукции с арендаторами.2.12. Участвует в проведении инвентаризации металлопродукции».

    Моя доверительница не смогла бы на складе с ассортиментом в 350 наименований поддерживать необходимый порядок и обеспечить сохранность продукции, если бы на этом складе хозяйничали кроме нее и ее сменщицы все кладовщики предприятия. На других складах она не работала и за сохранность продукции в них, естественно, не отвечала. Там были свои кладовщики. Не случайно в должностной инструкции кладовщика, значится уже цитированный мною пункт 1.7 : «На время отсутствия кладовщика (отпуск, болезнь, командировка и т.д.) его обязанности исполняет лицо, назначенное в установленном порядке приказом Генерального директора. Данное лицо приобретает соответствующие права и несет ответственность за качественное и своевременное исполнение, возложенных на него обязанностей». Пункт 1.9. «Кладовщик несет полную индивидуальную материальную ответственность».

    Таким образом, для выполнения всего объема работ, приходящегося на кладовщиков предприятия, за каждым складом закреплялись свои кладовщики с соответствующей «индивидуальной материальной ответственностью». Об этом свидетельствуют записи в журнале инструктажа при выдаче кладовщикам на руки экземпляров должностной инструкции (см. л.д. 39, 40). При таких условиях требовать от моей доверительницы, работавшей более года с полной установленной нагрузкой на закрепленном за ней складе, дополнительной работы (и соответствующей материальной ответственности) на другом складе, без необходимого документального оформления, значило поступать незаконно.

    Если же учесть, что в связи с увеличением поступления металлопродукции нагрузка на кладовщика и без того возросла (см. Приказ №67 от 21.07.2006г.), то необоснованные требования дополнительной работы на другом складе, не подкрепленные никакими расчетами по изменению характера работы и норм труда, вдвойне незаконны. Такая ситуация до 30.06.2006 г. регулировалась ст. 73 ТК РФ «Изменение существенных условий трудового договора», а сейчас регулируется ст. 72, 74 ТК РФ «Изменение определенных сторонами условий трудового договора по причинам, связанным с изменением организационных или технологических условий труда». Работодателю следует в данном случае руководствоваться нормами трудового права, а не требовать от работника дополнительной трудовой деятельности, без соответствующего оформления.

    Что же касается записи в трудовом договоре (контракте) о том, что (цитирую): «1.3. Местом исполнения Работником своих должностных обязанностей является офис Работодателя, расположенный в Ситне-Щелканово», то это, конечно, не так. В офисе (конторе, канцелярии) ЗАО «Жилевская металлобаза», расположенном в Ситне-Щелканово, рабочего места у моей доверительницы не было, т.к. она работала на складе, не было ни письменного стола, ни стула, ведь нет же рабочего места в офисе ни у крановщика, ни у токаря. Все свои обязанности кладовщик М.Н.Агапова исполняла на складе. Сюда она приходила на работу и отсюда в конце смены уходила домой. Да и как в офисе могли уместиться ж/д вагоны и металлопродукция, которую она принимала, хранила и отпускала? Ясно что такое неверное положение, занесенное в трудовой договор(контракт), подпадает под норму, записанную в том же трудовом договоре(контракте) под пунктом 11.1. (цитирую): «В случае, если одно из положений настоящего Договора окажется или станет недействительным, оно будет заменено положением, применимым в правовом отношении, которое должно привести к результату, ожидаемому сторонами. В любом случае недействительность отдельных положений Договора не влечет недействительности Договора в целом».

    Если же работодатель считает, что пункты Договора не подлежат корректировки, то в таком случае он должен признать, что остается в силе и положение под пунктом 7, которое устанавливает пятидневную рабочую неделю с восьми часовым рабочим днем. То есть под этот пункт подпадают спорные выходные дни 12, 13 августа 2006 года.

    СОБЫТИЯ  НА  ПРОИЗВОДСТВЕ  12,  13  14  АВГУСТА  2006  ГОДА

    В субботу 12 августа 2006 года во второй половине рабочего дня моей доверительнице кладовщику М.Н.Агаповой диспетчер предприятия Г.Д.Кузуро предложила «разгрузить» один вагон на складе №17/1. М.Н.Агапова отказалась, т.к. это был не ее склад. При этом, начальника отдела грузовой деятельности Е.В.Котешова, являющегося непосредственным начальником М.Н.Агаповой, ни в этот день, ни на следующий на работе не было. Диспетчер просила войти в ее положение, сославшись на то, что никто из кладовщиков не хочет идти на склад №17/1, а вагон с металлопродукцией, тем не менее, уже подан под разгрузку на этот склад. Полномочий приказать кладовщику бросить работу на своем складе и перейти на другой склад, тем более в средине рабочего дня, у диспетчера нет. Этот вопрос остается на предприятии документально не отрегулированным. В конце концов, моя доверительница поддалась уговору диспетчера, к которой хорошо относилась, не желая ее огорчать, и с которой когда-то училась в школе в одном классе. Но за одним вагоном последовали следующие. Таким образом, М.Н.Агапова 12 августа с 15.00 часов до 19.00 часов проработала на складе №17,1, «разгрузив» четыре или пять вагонов с металлопродукцией. В 19.00 часов М.Н.Агапова прекратила работу на складе №17/1 и занялась своими обязанностями по складу № 17/2. Таким образом, она не только не отказала диспетчеру, а выполнила больший объем работы, чем та просила. Если другие кладовщики отказались в этот день помочь диспетчеру в решении проблемы по складу № 17/1, в частности кладовщик А.В.Мизернюк, то очевидно у них были свои причины. Во всяком случае, М.Н.Агапова не может за это нести ответственность.

    В результате 12.08.2006 г. в 19.00 часов диспетчер Г.Д.Кузуро сама «разгрузила» на складе №17/1 вагон №52733037 и раньше всех ушла с работы. М.Н.Агапова, в это время занималась делами, непосредственно относящимися к ее складу №17/2, в том числе оформляла приходно-расходные документы. Вот что сказала по этому поводу диспетчер Г.Д.Кузуро в своих свидетельских показаниях (см. л.д. 245): «12.08.06 она (Агапова) принимала товар на складе 17/1…Рабочий день до 21.00, а Агапова отказалась работать в 19.00, была на рабочем месте, но работу не выполняла. Ушла в помещение, где заполняли документы…13 августа она вообще отказалась принимать товар, сказала, что не работает на этом складе. Мне пришлось снимать кладовщицу с другого склада».

    В воскресенье 13 августа 2006 года в первой половине рабочего дня принять вагон с металлопродукцией на складе №17/1 диспетчеру Г.Д.Кузуро удалось уговорить кладовщика со склада №23 Н.В.Каменеву. Таким образом, 13 августа с утра и до 20.00 часов вагоны с продукцией на складе №17/1 принимала кладовщик Н.В.Каменева.

    Работая на своем складе №17/2, кладовщица М.Н.Агапова в этот день 13 августа при выгрузке вагона с металлопродукцией столкнулась с проблемами, речь о которых пойдет ниже, и вынуждена была в 20.00 часов перенести окончательную выгрузку вагона на утро следующего дня. Утром 14 августа данный вагон на складе №17/2 М.Н.Агаповой был разгружен.

    В понедельник 14 августа 2006 года М.Н.Агапова пришла на работу на склад №17/2 «разгрузила», оставшийся с вечера 13 августа вагон, затем разгружала другие вагоны, «загружала» металлопродукцией автомашины потребителей до обеда. С 14.00 до 15.00 обед. После обеда состоялся «беседа» в административном здании. Затем вновь работа до конца смены на складе № 17/2. 15-16 августа – выходные дни. 17 августа, придя на работу, М.Н.Агапова узнала, что она уволена.

    ПРИКАЗ  ОБ  УВОЛЬНЕНИИ

    Мою доверительницу М.Н.Агапову уволили с работы на основании Приказа Генерального директора ЗАО «Жилевская металлобаза» №244/К от 16.08.2006 г. В вину моей доверительницы поставлено, так говориться в Приказе, (цитирую) «…неисполнение своих служебных обязанностей без уважительных причин». При этом в Приказе ничего не сказано, в каком документе изложены эти служебные обязанности, и где находиться этот документ.

    Приказ №244/К от 16.08.2006 г. составлен на основе служебных записок диспетчера Г.Д.Кузуро и исходит из ошибочных положений.

    Служебные записки написаны диспетчером предприятия в понедельник 14.08.2006 г. на имя Генерального директора, в качестве информации о том, с какими проблемами столкну-

лось предприятие во время работы в субботу 12 и в воскресенье 13 августа, т. е. в выходные дни, когда на предприятии работает лишь смена складского производства и остальные сот- рудники отдыхают. Записки фиксируют сложности производственного процесса, возникающие вследствие не отрегулированных на предприятии внутренних нормативно-правовых отношений. Ни о каких нарушениях трудовой дисциплины и невыполнении служебных обязанностей со стороны М.Н.Агаповой в записках не говориться.

    Первая служебная записка сообщает, что в субботу 12 августа после 19 часов М.Н.Агапова   (кладовщик склада №17/2) и А.В.Мизернюк (кладовщик склада №15) отказались работать на    складе №17/1. Работу на этом складе выполнила диспетчер Г.Д.Кузуро. В чем здесь нарушение со стороны М.Н.Агаповой? Проблема есть, а нарушения со стороны М.Н.Агаповой нет. В каком документе предписывается именно М.Н.Агаповой дополнительно к работе на складе №17/2 работать еще и на складе №17/1 с соответствующей материальной ответственностью (или без нее?). Этот вопрос должен быть отрегулирован внутренними нормативными документами предприятия: соответствующим приказом, должностной инструкцией, инструкцией по соблюдению ТБ, положением о разгрузочно-погрузочных работах и т.п. Пока же моя доверительница никаких норм и приказов не нарушала – они просто не существуют.

    Вторая служебная записка сообщает, что в воскресенье 13 августа М.Н.Агапова вновь отказалась работать на складе №17/1. Работу на этом складе выполнила кладовщик Н.В.Каменева. Здесь же сообщается, что М.Н.Агапова, с 18.00 часов разгружая на «своем» складе №17/2 вагон с металлопрокатом, столкнулась с проблемами и перенесла окончательную разгрузку вагона на следующее утро. Проблемы заключались в следующем. Вагон оказался без сопроводительных документов. Количество и ассортимент металлопроката, находившийся в вагоне, был неизвестен, и потому сложно было спланировать разгрузку и размещение продукции на складе. Эти трудности усугубило то обстоятельство, что стропальщики Ермаков А.Н., Колосов Г.Н., Панин Н.И. были в нетрезвом состоянии, вскрывая вагон, разбрасывали металлическую ленту и проволоку, не считаясь с требованиями ТБ. При выгрузке трубы перекосило, и они встали на «попа». Промучившись с разгрузкой до 20 часов, М.Н.Агапова отложила разгрузку вагона на утро следующего дня. Утром 14 августа этот вагон был М.Н.Агаповой разгружен. Обычная производственная рутина. Здесь также не было со стороны М.Н.Агаповой никаких нарушений. Более того, представим ситуацию, что М.Н.Агапова продолжила бы в тот вечер разгрузку вагона с пьяными стропальщиками и привела бы дело к несчастному случаю. О состоянии стропальщиков в тот вечер говорит уже то, что в своих свидетельских показаниях в суде они заявили, что 13августа они вообще не работали на складе №17/2 и, следовательно, не видели М.Н.Агапову (см. л.д. 247, 248). Видимо, не без причины на предприятии издан приказ о строгом наказании работников за появление на рабочем месте в нетрезвом виде. Нетрудно понять, что при несчастном случае М.Н.Агапову обвинили бы в том, что она, сознавая опасность, не прекратила работу. И чем тяжелее были бы последствия несчастного случая, тем большая ответственность легла бы на мою доверительницу, учитывая ее подпись в журнале о соблюдении техники безопасности при проведении разгрузочных работ. М.Н.Агапова не сообщила руководству предприятия о нетрезвом состоянии стропальщиков потому, что не желала подставлять их под увольнение, кроме того это не входило в ее должностные обязанности, т.к. у стропальщиков был свой руководитель.

    Создается впечатление, что руководство предприятия, не желая (или не умея) документально регламентировать производственные отношения, решило отыграться на строптивом кладовщике. Следует отметить, что в настоящее время Генеральный директор предприятия уволен с работы. Хочется считать, что это сделано не напрасно.

    В Приказе №244/К неверно утверждается, что (цитирую): «Кладовщик Агапова Марина Николаевна, будучи привлеченной к дисциплинарной ответственности… за нарушение правил охраны труда и техники безопасности на предприятии Приказ №75 от 14.08.2006 г. «О наложении дисциплинарного взыскания – выговор», 12 августа и 13 августа отказалась выполнять свои служебные обязанности… 13.08.2006 г…. с 20.00 часов прекратила работу по приему товарно-материальных ценностей при выгрузке вагона на складе №17/1…».

    Во-первых. Не могут события 12 и 13 августа, следовать за событиями 14 августа, следовательно, неверно утверждение Приказа, что на 12 и 13 августа моя доверительница имела дисциплинарное взыскание за нарушение техники безопасности и охраны труда, которое было на нее наложен 14 августа, чтобы подогнать дело под увольнение.

    Во-вторых. Моя доверительница 13 августа с 18.00 часов по 20.00 часов занималась вы

грузкой вагона на складе №17\2, что подтверждается должностной запиской диспетчера Г.Д.Кузуро. Таким образом, она никак не могла, как утверждается в Приказе, (цитирую) «…с 20.00 часов прекратила работу по приему товарно-материальных ценностей на складе №17/1».

    В-третьих. 13 августа, как сообщается в служебной записке диспетчера, М.Н.Агапова с 18.00 по 20.00 часов разгружала вагон на складе №17/2. Спрашивается: когда она могла получить распоряжение диспетчера и нарушить его - не пойти разгружать вагоны на склад №17/1, если известно, что эту работу на складе №17/1, в этот день с утра и до 20.00 часов выполняла кладовщик Н.В.Каменева (л.д.12)? Задачка для начальной школы. Ответ: такое распоряжение от диспетчера М.Н.Агапова могла получить, и нарушить только до начала работы на этом складе Н.В.Каменевой, т.е. утром, в начале рабочего дня. Но в это время полномочия диспетчера на М.Н.Агапову не распространялись, эти полномочия начинали действовать только с 18.00 часов. (См. Приказ № 36, письмо Гендиректора от 15.03.2007 г.)

    И, наконец, в-четвертых. Утверждение в Приказе №244/К, что М.Н.Агапова «12 августа и 13 августа отказалась выполнять свои служебные обязанности» не подтверждено работодателем в ходе судебного разбирательства. Работодатель, он же ответчик в суде, не смотря на заверения (см. лист дела 137, слова представителя ответчика), так и не предоставил Приложения №1 к трудовому договору №66 от 01.04.2005 г., которое в свое время подписала моя доверительница. Таким образом, работодатель пытается привлечь к дисциплинарной ответственности М.Н.Агапову за нарушение тех должностных обязанностей, которые он не оглашает и которые неизвестны суду.

    Что касается должностной инструкции кладовщика, договора об исполнении которой, работодатель суду не предоставил, то и в ней ответчик не смог указать ни одного пункта, ни одной нормы, которую бы нарушила или не исполнила моя доверительница.

    Таким образом, Приказ №244 от 16.08.2006 г. основан на искаженных сведениях, состоятельность которых не нашла подтверждения в суде, и потому подлежит отмене.

ДОК